Игумен
Кирилл (Сахаров). Состояние веры и нравственности в домонгольский период
Домонгольский период Русской истории – время,
непосредственно примыкающее к одному из величайших событий нашей истории –
Крещению Руси. Каковы были последствия этого события для нравственного
состояния русского народа в ближайшие два столетия?
В литературе можно встретить противоречивые, порою
даже противоположные оценки нравственного состояния русского народа в
рассматриваемый период.
В 30-е годы нашего столетия известный советский
историк Н. М. Никольский в книге «История Русской Церкви» утверждал, что
обращение русских к христианству «могло быть, и было только чисто внешним»
(1,23). Автор весьма пространно описывает примеры двоеверия, говорит о том, что
усилия по распространению христианства в первые десятилетия могли изменить в
народной массе «только номенклатуру, но не содержание верований» (1,25).
В самом деле, если мы обратимся к летописям, то
можем встретить немало материала для подобных утверждений. Так, например, автор
«Начальной летописи» пишет, что люди его эпохи (XI век) только «словом нарицающиеся
христиане, а на деле поганьски живуще», что «на игрищах людей много множество,
а в церквах во время службы их обретается мало» (1,29).
В конце XI века митрополит Киевский Иоанн жаловался, что
многие «жрут бесом и болотом и князем», а причастия «не принимают ни единою
летом», и церковный обряд венчания соблюдается только боярами и князьями, а
простые люди заключают браки по прежнему обычаю – «поимают жены своя с плясаньем
и гуденьем и плесканьем» и «некоторые без срама» имеют по две жены (1,29).
Наши отечественные церковные историки признавали,
что в домонгольский период в нравственном состоянии русского народа было немало
отрицательных моментов. Так, например, архиепископ Филарет (Гумилевский) пишет:
«История Древней Руси представляет печальную картину диких раздоров. Князья
удельные дрались друг с другом за участки; брат восставал на брата, нередко
дети поднимали оружие на отца и отец на детей» (6,134). И далее: «Редко
проходил год, о котором бы не сказала летопись – «бысть сеча зла», а иногда
многие годы были рядом опустошений, убийств, грабежа. Чем ближе к времени
монголов, тем больше крови» (6,133) ... Многие, нося имя христиан, продолжали
жить по-язычески, тайно молились прежним богам. О силе язычества в этот период
свидетельствуют восстания в Суздале в 1021 году и в Киеве в 1075 году. Как
справедливо замечает архиепископ (впоследствии митрополит) Макарий (Булгаков),
много внимания уделивший этому периоду: «Языческие представления, суеверия,
нравы и обычаи, господствовавшие в народе русском целые века, не могли
искорениться в течении каких-нибудь 50-60 лет» (7,221). В «Руководстве по
истории Русской Церкви» Доброклонского мы читаем: «Христианство не проникло в
самый дух народа и не пересоздало его нравов. Оно было принято чисто внешним
образом» (2,109) … Действительно, нам известно немало примеров грубости и
жестокости нравов в этот период русской истории. Князья в своем уделе ревностно
заботились о строительстве и благоукрашении церквей и монастырей, в чужом же
«ничтоже сумняся» жгли и грабили великие святыни. Они иногда не останавливались
перед нарушением крестного целования. Распространенными пороками были семейная
распущенность и пьянство. Кулачные бои были любимой потехой наших предков. Все
историки согласно признают наличие двоеверия в этот период. Профессор П.
Знаменский пишет: «После крещения в нашей церковной истории тянется длинный
период двоеверия, смешения христианства с язычеством, в котором язычество
сначала даже преобладало над христианством. Двоевер чтил и священника, и
волхва, последнего даже более…» (3,18). Н. Доброклонский приводит конкретные
примеры двоеверия, смешения христианских представлений с языческими: «На
пророка Илию были перенесены черты Перуна; святые Георгий и Власий стали в
народном представлении покровителями скота, как прежний скотий бог – Волх.
Черные языческие боги отождествлялись с христианскими демонами. Продолжаются
чествования языческих празднеств, сливаясь иногда с христианскими» (2,109).
Особенно строг вывод академика Е. Е. Голубинского: «… полное водворение
христианства на Руси должно быть представлено не столько как внутреннее и
настоящее, сколько как наружное и просто внешнее» (4,178).
Но, однако же, было бы очень односторонне делать
акцент только на отрицательных явлениях нравственности русского народа в этот
период, как это делает Н. М. Никольский. Беспристрастный анализ источников и
свидетельства историков дают нам немало и положительного материала при
рассмотрении этого вопроса. Часто приходится слышать, что христианство «не
удалось» в истории, что оно прямо не выступало против социального неравенства,
рабства, реакционных политических режимов и т. п. Однако, люди, утверждающие это,
не хотят и слышать о том, что, в сущности, по своей природе, христианство
является надклассовой религией, что оно действует, в основном, нравственными
средствами, что оно принципиально не является сторонником какой-либо
определенной политической формации. Наш известный отечественный историк
профессор В Ключевский пишет: «Церковь не изменила ни форм, ни оснований
политического порядка, какой она застала на Руси, хотя он и был ей
несочувственен. Она только старалась устранить некоторые его тяжелые следствия,
например, княжеские усобицы, и внушить лучшие политические понятия, разъясняя
князьям истинные задачи их деятельности, и указывая наиболее пригодные и чистые
средства действия» (5,59). Особенно благотворно было воздействие Церкви на
семейные отношения. Средством для этого, в частности, было церковное
законодательство о браке, указывающее на степени родства, в которых запрещались
брачные союзы. Точными и строгими предписаниями об отношениях между мужем и
женой, между родителями и детьми, она очищала нравы. По словам проф.
Ключевского туда, «где прежде господствовал произвол, Церковь вносила
дисциплину» (5,60). Источники изобилуют примерами благочестия, которые были
явлены в это время. Прежде всего, таким примером является просветитель Руси –
святой равноапостольный князь Владимир, для которого принятие христианства
воистину явилось новым рождением. Из крайне чувственного, любившего пиршества и
военные походы человека, каким изображают его летописи, он превратился в
воздержного, миролюбивого, милосердного, щедрого христианина. Образец взаимной
любви и христианского смирения нам являют святые мученики Борис и Глеб. Князья
за правило считали свои имения перед смертью раздавать своим слугам, бедным,
больным, храмам и монастырям. Так, Киевская летопись повествует о князе
Ярославе Осмомысле, который перед смертью собрал своих подданных, испросил у
них прощение и приказал раздавать имение свое монастырям и нищим. (6,223)
В летописях того времени очень часто встречается
отзыв о князьях: «Милостив бяше паче меры, тем и не щадящее именья своего,
раздавая требующим», или: «Любовь имяше ко всем, паче же милостыни приметаше»
(6,222).
Многие князья отличались усердным
храмостроительством. Среди них особо выделяется великий князь Андрей
Боголюбский. Два великолепных храма – один в Боголюбово, другой во Владимире –
были памятниками ревностного усердия его к Богу. За любовь ко Господу, Господь
удостоил его страдальческой смерти. Последними словами его были: «Господи! В
руце Твои предаю дух мой» (6,231).
Военные походы начинались и заканчивались усердной
молитвой к Богу. Отправляясь на войну, приготовлялись исповедью и Св.
Причастием.
Начинаются паломничества на Восток. Первым
благочестивым путешественником на Афон был преп. Антоний. Преп. Варлаам ок.
1060 года путешествовал в Иерусалим на поклонение святым местам его. Насколько
известно, это был первый русский поклонник Гроба Господня. Известно, что по
возвращении из Палестины, он путешествовал в Царьград. В 1175 году святые места
посещала преп. Ефросиния Полоцкая.
В э то время на Руси появляются первые монастыри,
которые особенно стали умножаться в середине XII века. Первым русским монастырем
явилась знаменитая Печерская обитель, основанная, по свидетельству преп.
Нестора Летописца, в 1062 году. По выражению архиепископа Филарета
(Гумилевского) она была «возращена слезами преподобных Антония и Феодосия» -
родоначальников русского монашества. (6,232)
Монашество пользовалось большим почетом, и многие
князья стремились в монастырь. Первый из князей, добровольно посвятивших себя
иночеству, был князь Никола, вступивший в Печерскую обитель.
О высоком духовном настроении русских людей этого
времени свидетельствует и архитектура храмов, в частности, купола церквей в
виде луковиц, устремленных к небесам.
Таким образом, народу с отрицательными явлениями
нравственного состояния, русского народа в это время, свидетельствующих о
недостаточно глубоком проникновении христианства в его среду, следствием чего
был долгий период двоеверия на Руси, мы видим множество примеров преображающего
влияния христианства на русских людей. Поэтому нельзя не согласиться с
заключением одного зарубежного исследователя, подчеркивающего: «Как государство
и как нация Россия обязана своим существованием христианству. Каждый народ
выбрал и получил определение, выражающее сущность его страны. Прекрасная
Франция, мудрая Германия, добрая Англия. Русский народ выбрал для своей страны
название – Святая Русь» (7,31). И это название состояние веры и нравственности
русского народа в домонгольский период во многом оправдывает.
Список
использованной литературы:
1.
Н. М. Никольский. История Русской
Церкви. Изд. 3-е, М., 1983.
2.
Н. Доброклонский. Руководство по истории
Русской Церкви. 1 вып. М., 1883.
3.
Проф. П. Знаменский. Учебное руководство
по истории Русской Церкви.2-е изд., С-ПБ, 1901.
4.
Акад. Е. Е. Голубинский. История Русской
Церкви. 1-е пол., т.1, 2-е изд., М., 1901.
5.
Проф. В. Ключевский. Краткое пособие по
русской истории. М., 1917.
6.
Архиеп. Филарет (Гумилевский). История
Русской Церкви. Пер. 1-й, изд. 5-е. М., 1888.
7.
Цит. по кн. А. Белов. Святые без нимбов.
М., 1983.
Примечание:
данная статья представляет собой мое семестровое сочинение, написанное на 1-м
курсе МДА (1984 г.)
