Игумен Кирилл (Сахаров). Репортаж из глубинки, август 2023 г.

 Разговор в дороге. Спрашиваю помощника: «А как насчет обеда после Литургии на пророка Илию, в престольный день в с. З.? Вы звонили очередному прихожанину этого храма?» - «Позвонила рабе Божией Т., сказала насчет чая для батюшки, а она бросила трубку». Через некоторое время звонит другая прихожанка, у которой мы были в прошлый раз и говорит: «Мне позвонила Т. и сказала, чтобы я готовила вам обед». Вообще непонятно, почему староста храма, у которой мы обедали всего два раза в этом году, войдя в магазин громко заявила: «Как я устала их кормить!» Я: «Как же так, мы в течение ряда лет приезжаем почти каждый месяц, невзирая на годы и проблемы со здоровьем, служим без всякого вознаграждения почти каждый месяц, вложили уже, наверное, миллионы в реставрацию, и вдруг такие заявления?!» Помощник: «Я Вам больше скажу, староста не раз ворчала, что, вот, она в храме что-то делает, а ей никто не платит». Я с удивлением: «А кто же ей должен платить: архиерей? благочинный? местные власти?» Помощник: «Они считают, что платить должны мы». Я: «Ничего себе. Кстати, мы же им платим за обед». Помощник: «Мы платим за все, например, за яйца, которые они нам продают с наценкой. Кстати, староста попросила у меня на приобретение коровы 60 тысяч – деньги я ей дал, а корову она так и не купила. Но я и простил ей этот долг». Я, с огорчением: «Поражает инфантильность людей – вот сейчас перестань приезжать, и вряд ли будет какая-то реакция с их стороны. Непонятно, что происходит с людьми?» Спрашиваю у старосты храма: «Обрешетка на куполе уже давно установлена, а железом до сих пор так и не покрыли. Почему?» Староста в ответ: «Обычное дело: поработали две-три недели, а потом уходят в загул».

 Недавно успешно прошел саммит «Россия – Африка». Несомненно, это важный геополитический прорыв. В очередной раз очередным странам мы списали крупную задолженность – в данном случае 23 миллиарда долларов. У меня вопрос: а если бы мы списали только половину, то африканцы на нас сильно бы обиделись? Вот у нас, в отличие от Украины, где нет ни одного не восстановленного храма, только на Ярославщине депутат от этого региона насчитал около 500 погибающих храмов. В Тверской области на один действующий несколько руинированных храмов. Погибают деревянные храмы на севере и т.д. Я думаю, что 10 миллиардов долларов, брошенных на устранение этого национального позора, существенно исправили бы положение.

 В канун памяти прп. Серафима Саровского я посетил храм, посвященный ему, в Экспоцентре. Меня поразил вал мигрантов, который шел по Краснопресненской набережной. То же самое мы наблюдали в Покровско-Стрешневском парке, где побывали в воскресенье после Литургии. Надо ли нам ожидать еще и поток выходцев из Африки? Одна наша прихожанка рассказывала – едет она в автобусе, и крупная негритянка на всю громкость включила музыку с африканскими ритмами. Все молчат «в тряпочку», а африканка сидит позади нее, и ее музыка буквально бьет по ушам. На просьбу уменьшить громкость нагло на ломанном русском говорит: «Я тебя не понимаю». Тогда прихожанка встает и громко ей говорит: «А ну-ка выключи музыку, ты находишься в общественном транспорте». Та голову в плечи и молча все выключила (другая спутница при этом вспомнила, как в автобусе в Риме «беженец» во весь голос что-то пел на своем языке, сидя на двух сиденьях, потом встал, собираясь выходить, и при этом начал исполнять свои народные танцы, пока не вышел и так и шел, продолжая громко петь и приплясывать, не обращая внимание на «аборигенов»-итальянцев-римлян, которые молча сидели в автобусе, потупив глаза, и так же молча, отчужденно прошмыгивали мимо гордо идущего по улицам Рима «беженца»). Наверное, нам нужно быть более решительными, и вообще хозяевами своей страны.

 Вечерню под праздник пророка Илии совершили у Поклонного креста в деревне Поповка – там была часовня в честь этого святого. Под палящим солнцем было нереально прочитать три пространных паремии, повествующие о жизни и чудесах этого пророка. Мы их читали в машине в дороге. Чтобы въехать в деревню, нужно было проехать через мост над ручьем. Мост был без перил, съехать на несколько сантиметров вправо или влево было чревато катастрофой. После службы я спустился к ручью, обильно обливался чистой водой – какое же это блаженство!

Утреня проходила у Поклонного креста села Прудово около кладбища, и тоже на месте порушенной Ильинской часовни. Увидев новосооруженный Крест с прекрасной оградой, я подумал: «Да, надо сеять, а плоды сеяния Господь выявит в угодное Ему время». Дело в том, что все наши усилия духовно поднять Прудово казались тщетными, и мы было уже отчаялись и вдруг такая неожиданность – новый Крест с оградой. Начав канон, пошли по селу крестным ходом. На одном участке пришлось идти несколько десятков метров по траве в рост человека. Много заброшенных домов, разваливаются закрытые школа, клуб, дом администрации (хозстроения давно разбомблены). Остались только библиотека, медпункт и магазин).

После службы посетили своих старых знакомых – карельскую семью: он – бывший глава администрации, она – бывшая учительница биологии. Старший сын недавно вернулся с Донбасса, где был в составе «Вагнера» (очень положительно отзывался об этой военной структуре и ее руководстве, жалование получал регулярно, без задержек). На мой вопрос: что нужно сделать для спасения явно деградирующего села, он дал ответ: «нужна работа, главная беда – безработица». Младшему сыну 28 лет, он служит в Росгвардии, готовится к трехмесячной командировке в Донбасс. Внучка хозяев – единственная ученица 11 класса в школе соседнего села.

 После Литургии в селе Залазино (память пророка Илии здесь престольный праздник – в его честь устроен правый придел) мне преподнесли банку малины, густо посыпанной сахаром. «Будьте осторожны, у Вас же высокий сахар» - предостерег меня помощник. Вспомнил, как несколько прихожанок Данилова монастыря, увидев меня после долгого перерыва, поинтересовались моим здоровьем. «Самочувствие более-менее, вот только сахар высокий» - сказал я. Одна из прихожанок заметила: «Ну, Вы же Сахаров».

 После долгой службы и плотного обеда завалился на несколько минут в гамак в саду у прихожанки, у которой мы обедали. В этот же день в д. Колмодворка, у Поклонного креста на месте порушенной Ильинской часовни совершали молебен с водоосвящением и Крестным ходом по деревне. Было более 10 человек. После службы ко мне подошли двое мужчин лет 35. Они оказались местными жителями. Загорелись желанием построить в деревне часовню. Посоветовал в интернете выбрать понравившийся им проект. Что касается благочинного, то он всегда «за», причем, обеими руками. Заметил, что все позитивные идеи насчет реставрации и строительства храмов и часовен возникают, как правило, во время или после богослужений. Это еще раз подтверждает то, что восстановление порушенных святынь успешно тогда, когда они сопровождаются уставными службами. Именно на «дрожжах» молитвы все, по сути, и совершается. Одному из братьев окропил святой водой дом.

 Один раз за неделю нашего пребывания, по традиции, одна из участниц поездки в своем доме в д. Заболотье устраивает «царский» прием, так я это квалифицирую. На сей раз прием блистал разными сортами козьего сыра, который делает местный фермер. Выходец из Крыма, три года назад он обосновался на краю деревни. Оказался пастором – пятидесятником. Симпатичный человек, очень общительный, трудяга. Мой тёзка – тоже Кирилл. Его хозяйство располагается на 50 сотках взятой в аренду земли (арендная плата составляет менее 2 тысяч рублей в год). В хозяйстве 6 коз, 30 овец, поросята, гуси, куры. Кирилл говорит, что всех своих знакомых призывает брать землю в аренду и работать на ней. По Тверской области в свободном доступе есть реестр сельскохозяйственных земель. Аренда земли стоит недорого - инфраструктуры нет, все заросшее, доступность не очень хорошая, дороги плохие и т.д. 

Один из собеседников рассказал, как час простоял в своей машине на дороге - не мог проехать из-за шедшего по ней довольно большому стаду коров, которые практически не реагировали на сигналы гудка, на движущуюся на них машину – равнодушно смотрели взрослые коровы, телята с интересом прыгали вокруг, но, когда бык опустил голову и начал рыть копытом землю, побежденный водитель решил быстренько сдать назад. Стадо гордо продолжило свое медленное шествие по дороге. Пастуха не было, «дикое» стадо паслось, где ему заблагорассудится. Немногочисленные жители окрестных деревень неоднократно пытались жаловаться на хозяина: неприкаянные коровы здорово вредят их хозяйствам - сено покосили, в копны собрали, они пришли все развалили. Могут идти напролом - ограду сломать, в огород залезть - все поесть; сейчас с середины августа начнут охоту на яблоки – не просто собирают их с земли, а активно трясут яблони, сбивая плоды. Очевидцы говорят, что коровник содержится ужасно, навоз не убирается, его слой более полутора метров; видели дойных коров с маститом, скелеты бедных животных. Сердце кровью обливается. Куда только не писали на этого т.н. «фермера», и в полицию заявляли, но оказалось, что никто ему не указ и управы на него нет. Поговаривают, что он миллиардер и эта ферма совсем не для бизнеса - а для чего тогда?! Прикрытие, отмывание денег? Местные втихаря коров постреливают - и охотиться не надо, никто не узнает, была корова и нет ее, то ли волки задрали, то ли в болоте утонула.

Местные, надо отметить, работать хотят не очень (не все, конечно, но в большинстве своем). Многие пьянствуют. С такими работниками сложно, у них низкий уровень социальной ответственности – положиться на них нельзя. Попросил один фермер в свое недельное отсутствие одного местного горе-работника последить за хозяйством. Так тот собачьим кормом коз накормил, а козьим пытался собаку накормить. Потом просто закрыл животных и неделю отмечал Новый год. Но пришел за зарплатой - бил себя в грудь и кричал, что он работал не покладая рук, и ему должны за это заплатить. Совсем не так обстоит дело с приезжими, к примеру, с таджиками. Кирилл заметил, что они много работают, клубнику выращивают, огурцы, колодцы копают, живут своим трудом, не воруют. В Сергиевском, к примеру, поселились три таджикские семьи, по 8 детей в каждой, а местных детей по всей деревне – 4. Какая в будущем будет деревня? – таджикская. Даже завоевывать нас не надо - они берут числом, приезжают в страну, много рожают, по 7-8-10 детей. Вспомнили недавние события с их маршем по Москве. Кирилл рассказал, что в Швейцарии в школе, где учатся дети его знакомого, отменили Рождество, т.к. в классе учатся два мусульманина - чтобы их не обидеть, не задеть их религиозные чувства! «А как же остальные 20 – своих, родненьких, христианских детей, они что, должны прогнуться?!» Кирилл с воодушевлением говорит: «Давайте им покажем, что любовь лучше, чем закон, что наша вера лучше. Их пророк умер, наш – воскрес». Сказал, что есть протестантские проповедники-таджики, бывшие мусульмане - они испытывают страдания за Христа, на родине на них гонения. Рассказал о чудесах исцеления в своей практике, после которых люди (в т.ч. мусульмане) обращались целыми семьями, пережив увиденное чудо. Рассказал такой курьезный случай, как один таджик искал церковь. Ему показывают на православный храм, а он машет руками, мол, нет, не ту, что с куполами и колокольным звоном, а ту, где говорят, рассказывают. Сам Кирилл много ездил с женой с миссионерской деятельностью по разным странам, поддерживал местные общины. Мы много беседовали с ним на духовные темы, особенно о Евхаристии и священстве. Простой, открытый человек без агрессии и назойливости.

 На субботу пришлась сугубая нагрузка: Литургия в Михайловой Горе, молебен с водосвятием и Крестным ходом в Долганово, вечерня в Иваньково и утреня в Змеево. Ночевали в гостинице на территории местного парка отдыха «Мармеладная сказка». Воскресную Литургию совершили в Троицкой церкви с. Первитино. Вынес Чашу для причащения. Одна бабушка, прошедшая исповедь и собиравшаяся причащаться, стоит и не приближается к Чаше. Ее спрашивают – почему она не подходит? Она в ответ: «А меня не зовут». После службы говорю ей: «Вот представьте, стоят в церкви человек 50 причастников – и что же, священник должен каждого подзывать по имени, или движением руки причащать следующего – и что получится?!» При выходе из храма эта же старушка спрашивает меня: «Три раза нужно креститься?» Я: «Да, и выйдя из храма, еще три раза». Она: «Да мне хотя бы не упасть».

 В Казанской часовне с. Иваньково была беседа. Буйствовавшая в прошлый раз N. (по сути, она тогда сорвала беседу после службы) была тише воды, ниже травы. Порадовала, сказав: «После исповеди у меня появилось отвращение к водке». Приготовила нам мешок картошки. Выходя из часовни, я помахал ей, крикнув: «Держись N!» Она в ответ: «Вашими молитвами!»

 Начало августа здесь было богато престольными праздниками – в эти дни мы проводили уставные службы, молебны с водосвятием и Крестными ходами. На некоторых богослужениях из местных жителей рядом с нами никого не было. За несколько Крестных ходов я, наверное, сбросил несколько килограммов лишнего веса. Может быть тем, кто страдает избытком веса, переключиться на Крестные ходы, а не продолжать пользоваться сомнительными методиками? Правда, все надо делать с рассуждением, по силам, без фанатизма (одна из участниц, к примеру, слегла на несколько дней из-за переутомления, да и мне немного нездоровилось). Все более убеждаюсь, что по возрасту и состоянию здоровья совершать более одной службы в день становится трудновато. Это ведь и большая подготовка, если речь идет о Литургии, и дальние расстояния по разбитым дорогам.

 Отдыхая в саду моего деревенского дома, прочитал: «Москва Православная (1990 год; издатели В. Козлов и А. Светозарский); Чигирин И.И. «Сталин. Болезни и смерть» (документы; 2016 г.), Н. Большакова «Колокольный перезвон. Колокола в литературе, музыке и живописи» (2011 г.). В последней книге все о колоколах и звонарях. Запомнились слова старшего звонаря храма Христа Спасителя И. Коновалова о том, что если он больным и простуженным поднимается на колокольню, то спускается бодрым и здоровым. Здесь также приводятся и шутки, например:

- Ночь. Пьяный залез на колокольню, и начал звонить в колокол. Сбежались люди. Пьяный спрашивает: «Сколько времени?» Люди отвечают: «Три часа ночи». Пьяный: «А чего не спите?»;

- Напротив храма обломалась машина. Водитель входит на территорию, встречает священника и спрашивает: «Можно от Вас позвонить?» - «Да, сын мой, - отвечает священник, - только не очень сильно ударяйте в колокол»;

- Американский корреспондент берет интервью у Брежнева: «Кто Ваш любимый американский писатель?» – «Кто мой любимый американский писатель?» – спрашивает Брежнев у референта шепотом – «Хэ–мин–гу–эй». Брежнев: «Хэ-мин-гу-эй» – «А его лучшая книга, на Ваш взгляд?» – Брежнев обращается к референту – «А его лучшая книга, на мой взгляд?» – Референт шепотом – «О ком звонит колокол» - Брежнев: «Обком звонит в колокол».

Полистал бредни Насовского и Фоменко в их книге «Забытый Иерусалим» о том, что Христос был распят в XI веке, причем, вовсе не в Иерусалиме, а в 30 км от Стамбула и пр. (интересно, есть ли в их книгах хотя бы 1 % истины в критике общепризнанных фактов).

Прочитал еще раз книгу владыки Иоанна (Снычева) о митрополите Мануиле (Лемешевском). Очень интересная книга, подкупает своей искренностью и откровенностью. Яркое описание жизненного пути владыки Мануила, как в дореволюционное время, так и в советские десятилетия. Особенно запомнилась его борьба с обновленчеством в Ленинграде. Когда в сентябре 1923 года владыка туда прибыл, то из 123 городских церквей православных оставалось только 8. Лавра тоже была под обновленцами. За «125 дней, которые потрясли весь Петроград», 83 обновленческих прихода, Лавра и Новодевичий монастырь вернулись в лоно Православия. Что касается его борьбы с «расколом права» - иосифлянством. Владыка Мануил принципиально отстаивал церковное единство, увещевал не углублять раскол. На мой взгляд, в действиях митрополита Сергия (Страгородского) очевидно превышение полномочий. Также очевидно и вмешательство внешних сил («органов»). Сам владыка Мануил однажды не вытерпел нарастание компромиссов, и прекратил поминовение Патриаршего Местоблюстителя, когда тот в 1930 году на вопрос корреспондента: «Почему у Вас многие храмы закрыты?» - ответил: «Верующие сами закрыли их, некому стало молиться, и замки повесили».

Книга Л.Н. Фирсова «Искусившиеся властью» посвящена истории жизни, церковного служения и политической деятельности последнего, перед Февральской революцией, митрополита Петроградского и Ладожского Питирима (Окнова). Эта книга оставила противоречивое и мутное впечатление. Красной нитью проходит критика митрополита из-за его близости к Григорию Распутину. В этой же книге приводятся слова Николая II с положительной характеристикой Григория Ефимовича. Отрицательное мнение о владыке у протопресвитера военного и морского духовенства о. Георгия Шавельского, либерала и, по-видимому, масона, у обновленческого профессора Б. Титлинова; положительное – у товарища обер-прокурора Синода князя Жевахова.

Еще читал отрывки из проповедей протоиерея Димитрия Смирнова, помещенные в Православном календаре за 2015 год. Очень часто в наших проповедях много общих слов и благочестивого елея – трудно за что-то зацепиться, и мало что остается в памяти. Не так в случае с о. Димитрием. Мысли он выражает оригинально, смело, нестандартно, и порой, виртуозно. Запомнились два таких пассажа: «Иногда посмотришь, что в Москве творится, думаешь, когда же сюда водородную бомбу кинут. А потом думаешь, ведь все-таки живет здесь и такой-то человек, и такой-то, и вот ради них и терпится Богом вся эта мерзость»; «Почему люди пьют? От желания сердца испытывать радость, пусть искусственную, пусть временную, потому что вино дает временную иллюзию радости. А почему именно в нашем народе так распространено пьянство? Да потому что издревле русский народ приобщался к радости Духа Святаго через Церковь, а когда радость эта была отнята, он стал искать суррогата. Человек, когда он голоден и не может купить хлеба, будет искать в помойке, и питаться чем угодно, лишь бы голод утолить. Также и здесь: естественное, инстинктивное желание радости принимает такие чудовищные, извращенные формы, как пьянство, и губит душу».

 Приносят полдник: три огурца с грядки и два куска черного хлеба с солью – никакие ход-доги и прочие сомнительные шаурмы не сравнятся с этим удовольствием.

 Есть в глубинке большая проблема с крещеными в 30-70-е годы. Крестил не священник, а мирской человек (между собой местные жители называли его попом). Ни у кого нет духовников, некоторые причащались, не пройдя довершение крещения священником (миропомазание, пострижение волос и прочее). Еще проблема – работа в воскресные и праздничные дни. Известно множество случаев, когда сгорали дома, которые строили в такие дни, а в садах и огородах, когда наступало время плодоносить, была пустота. Да, все нарушения, как правило, выходят боком. Только продиктовал помощнику эти слова, как вдруг компьютер завис, и все, что я надиктовал, исчезло с экрана.

Подъезжаем к Никольской церкви с. Змеево – здесь с 19.00 у нас намечена утреня. По дороге идет наша прихожанка с дочерью. Я: «Сегодня служба в храме, зайдите хоть на пол часа». Она: «Нет, нет, пока еще засветло нам нужно потрудиться». Вечером в воскресенье встречаю сына этой прихожанки, в руках у него большая чашка с малиной. «Утром всей семьей ходили в Воскресенское (это самая дальняя, практически, вымершая деревня – и. К.) собирали малину». Спрашиваем: «А на службе были?» - «Нет. На сегодня еще много работы». Грустно. У людей смешались будни и праздники. Нарушается заповедь о хранении дня Господня. А ведь что-то может сгореть, грядки, которые обрабатывали в воскресные и праздничные дни могут остаться пустыми. Младший сын этой прихожанки, член нашей общины, был благословлен мною пономарить. Очень быстро, без всяких объяснений он перестал это делать. Будучи духовным чадом, вдруг подходит на исповедь не ко мне, а к рядом стоящему священнику. Говорю в очередной раз его матери: «Поговорите с ним, объясните, что так не делается. Я вполне допускаю, что какое-то послушание может не нравиться, но почему бы не подойти, не объясниться, не попроситься на другой участок – например, в трапезную помогать матери». Та, что называется, путается в показаниях – то говорит, что он маленький и еще многого не понимает, то – он сам разберется. На очередное предложение вступить в общину, в ответ она говорит: «А я и так в общине, я много делаю, и я не против, чтобы быть в списке общины». На предложение, подтвердить устно или письменно, что она является членом общины – ни в какую – «у нас своя семейная община» и т. п. Получается замкнутый круг… Между тем, когда на воскресных трапезах – «общинных посиделках» проходит обсуждение разных вопросов – здесь она самая активная. Получается нелепость: я не член вашей общности, но я научу вас, как жить.

 … Жара за 30 градусов, очень тяжело, тем более что помощники положили мне в дорогу подрясник из толстого сукна и зимнюю скуфью. У спутников перегруз, нервы на пределе. Сидим в воскресенье после Литургии в кафе райцентра. Я: «Ну что это за обед: овощной салат, винегрет, картошка, капуста, рыба какая-то странная. Сами вот мясо едите, а для меня нет даже кусочка сыра». Одна из прихожанок реагирует: «Лучше бы Вы мясо ели, меньше греха было бы. Если рыба не такая, то осетрину с севрюгой с собой надо брать - в провинции даже в ресторанах вряд ли она есть. Вот народ и не любит попов за такие запросы, такое поведение». Она же, как, собственно, и многие другие, что бы я не сказал, сразу возражает: нет, лучше по-другому; и не этому, а другому; и не в то время, а в другое и т.п. Я ей: «У Вас автоматически несогласие - что бы я не сказал. Вот, я бы, например, на Вашем месте сделал бы это более тактично, тем более в присутствии других людей». Она в ответ: «Батюшка, простите, но Вы и тактичность – это далеко отстоящие вещи». Следующий момент: пономарю, который пожаловался на то, что в мирской его жизни не все ладится, как ему бы хотелось (с работой, с заработками), она говорит: «Тебе надо идти в священники – работать физически не надо, но нужно уметь хорошо говорить, а это у тебя очень хорошо получается».

 Одному помощнику в №-й раз напомнил, что нужно фотографировать внутри и с внешней стороны часовню в д. Ананкино – просил благочинный для архиерея. Он опять забыл. Я ему: «Ну все, поручение отменяется, обращусь к другому». Пишу подробную записку, как это сделать. Незадачливый фотограф, прощаясь со мной, сказал: «Ну я поехал» - «С Богом!» Каково же было мое удивление, когда мне передали, что он поехал фотографировать в Ананкино – и это при том, что я уже назначил другого. Вот таких вещей в поездках пруд пруди.

 На четвертый день пребывания в глубинке, изнывая от жары, спрашиваю хозяйку: «Кажется, у нас был вентилятор?» Та в ответ: «Да, есть. Будьте спокойны, он в целости и сохранности находится в надежном месте». Я, разведя руками, недоуменно реагирую: «А какой же тогда смысл, что он в наличии, а не используется?» Впрочем, и вентилятор не очень помог от сильной жары. После того, как его включили, кошка Мурка забегала по комнате, отчаянно мяукая. Чуть-чуть приоткрыв дверь, я был поражен, насколько сильно она своей лапкой и мордочкой открывала дверь, преодолевая мое сопротивление. Рассказывали, что, когда большие жирные коты к ней наведывались, она беспощадно своими лапками их колотила.

 … В ночь, накануне отъезда, переворачиваюсь на бок и чувствую, что-то бархатное слетает с кровати. Включаю свет, и вижу, что кот улетел в дальний угол. Думал, что обидится и уйдет из комнаты, но нет, он растянулся на ковре. Конечно, к нашим младшим братьям нужен подход. Нельзя их заласкивать, пугать, чтобы они не шарахались от тебя. Но что это?! Правая рука стала ватной, повисла почти как плеть. Подумал: наверное, я отлежал ее во сне. Утром толком не могу ни зубы почистить, ни ногти подстричь, ни, прости, Господи, почесаться толком. На завтраке не смог приподнять правой рукой без помощи левой легкий чайник. Но самое ужасное, не смог правой рукой ничего написать. У меня паника: а как же мне сегодня и завтра служить – кадить, причащать и т.д.

 С Божией помощью совершил всенощное бдение в канун памяти св. влмч. Пантелеймона в деревне Житниково – здесь это престольный праздник. Местные - молодцы, поддерживают часовню в должном порядке, недавно провели ремонт. Служба, несмотря на некоторые сокращения, продолжалась три с половиной часа. Утром – часы, обедница, молебен с водосвятием и Крестным ходом по деревне. Предполагался один причастник (не так давно он вышел из заключения, где находился за поджог дома), но он пришел только к концу службы. Кому-то из наших он объяснил, что так поступил потому, что мы «служим не по-русски»! За 20 лет наших приездов в этот уголок – это первая здесь служба в престольный день.

Деревня Бочельниково – последний пункт нашей программы. Здесь в канун празднования Смоленской иконы Богородицы – престольного праздника деревни - служили вечерню. 91-летний местный житель показал нам место у пруда, где стояла часовня. Он вспоминал, как здесь «дьяк что-то бормотал у гроба покойника». После службы говорю собравшимся: «Вы стали участниками исторического события –после почти 100-летнего перерыва в вашей деревне была совершена церковная служба».

 Посетили своего старого знакомого фермера Игоря Михайловича. Я порулил комбайном, много расспрашивал его. Вот что запомнилось из его рассказа. Я спрашиваю: «А цены на горючее не кусаются?» - «Они просто заедают. Раньше все копейки стоило, 4 копейки стоил и киловатт электроэнергии, и бензин, и топливо. Они ничего не дали нам. Вот все столбы, трансформаторы, все линии – вот, Николай Яковлевич работает здесь 50 лет, это все он создавал. Они пришли, все отобрали у нас, и с нас сейчас деньги берут за то, что электричество идет по нашим проводам. Молния в столб попадет, они придут ремонтировать, а у них даже плоскогубцев нет. Все эти линии построены нашими дедами и отцами» - «Сколько гектаров у Вас всего?» - «850 только под сенокос, еще пастбища гектар 200-300, где-то сотня – пашня. Три поля у нас сейчас. Раньше было две с половиной тысячи га, половина заросло» - «Всего тысяча двести примерно? Уполовинилось» - «Ну да, грубо говоря» - «Овец никогда не разводили?» - «Раньше была овчарня, конюшня, птичники, свинарники, все было. Расцвет был в 70-х годах. 50 лет назад здесь вообще все процветало. Новые комплексы строили. Вот у нас комплекс на тысячу голов. Но опять же, было все до такой степени напутано в головах, или в умах, или в кабинетах – была тогда тенденция на укрупнение. Разрушались фермы, из мелких деревень люди уходили в более крупные, и пошло это расселение. Мелкие деревни забросили, здесь, в Вышково построили комплекс на те деньги, это семь с половиной миллионов. Тогда электроэнергия четыре копейки, бензин две копейки стоил, солярка три. И пользы от него никакой не было, не смогли. Там западногерманское оборудование стояло – елочка, самая современная дойная система. И ни разу на этой системе не смогли подоить скот, приучить. Понимаете, надо специально с животными работать не один год, чтобы они привыкали к этому. В общем, прахом все пошло и до сих пор руины стоят, а мы ютимся в старом дворе».

Ужин был очень сытным, особенно понравились грибы и малина. Освятил всю технику – около полутора десятков различных машин и агрегатов, окропил святой водой дом хозяина и его соседки.

 Бросилось в глаза такое тревожное обстоятельство – все больше стало появляться вывесок на карельском языке на латинской основе. Разве карельская письменность не была до последнего времени на основе кириллицы?! Это, между прочим, важнейший фактор единения наших народов. Сначала в одной деревне я увидел ее название по-карельски, а ниже по-русски – промолчали, проглотили. Дальше больше – в другой деревне напротив часовни – рекламный щит, и опять на латинице: «Толмачи – центр Тверской Карелии». Здесь особенно заметно увеличение текстов на латинице. Похоже, что это плод активной работы финнов, которые в течение последних десятилетий сюда наезжали. В контексте ухудшения наших отношений с Финляндией из-за ее вступления в НАТО все вышеупомянутое тем более напрягает. Не пора ли обратить внимание и оперативно отреагировать на эти тревожные тенденции. Согласно данным Википедии, карел в Тверской области около 7000 (накануне ВОВ было около 120000). Количество карельских деревень уполовинилось (было около 600, теперь в два раза меньше, причем, во многих из них осталось совсем немного жителей). Нужно как зеницу ока блюсти общегосударственный статус русского языка.